Демон раздора поморщился от боли, проводя когтистой лапой по шраму, пересекавшему его бесплотную сущность. Этот шрам — след от прошлого поражения в маленьком городке под Нижним Новгородом, где он пытался разрушить семью пастора, но потерпел неудачу. Поражение жгло его темную душу, питая ненависть и жажду новых побед.
— Приди сюда! — прогремел голос Велиала, его начальника. — Готов к новому заданию?
Демон выпрямился, расправляя невидимые для смертных крылья.
— Да, господин, — прошипел он с плохо скрываемым нетерпением.
— На этот раз объект — евангельская церковь “Благодать” в пригороде Санкт-Петербурга. Община небольшая, но стали расти. Твоя задача — остановить этот рост и разрушить общину изнутри.
Глаза демона раздора загорелись злобным огнем. Это была его специализация: не грубые искушения плоти, которыми промышляли его примитивные коллеги, а тонкая работа по внедрению подозрений, обид и разногласий в сердца верующих. Он умел нашептывать, влиять на мысли, искажать восприятие — всё это без физического воплощения, прямо из невидимого измерения.
— Какие вводные данные, господин? — спросил демон раздора, подготавливаясь к новой “командировке”.
— Пастор Давид Мартынов, 45 лет. Хороший служитель, жена Марина, двое детей. Церковь основана три года назад, — Велиал ухмыльнулся, обнажая острые зубы. — Их сила — в единстве. Сделай так, чтобы они возненавидели друг друга.
— А слабые места? — жадно спросил демон раздора.
— Есть один многообещающий объект для твоего влияния — дьякон Тимофей Хромов. Амбициозен, считает, что лучше знает, как вести служение. Начни с него, — Велиал добавил, смакуя каждое слово: — И еще деньги. Церковь недавно получила крупное пожертвование. Сделай так, чтобы оно стало яблоком раздора.
Демон раздора улыбнулся, обнажив клыки. Деньги и власть — два самых мощных катализатора человеческих конфликтов.
— Сколько времени у меня на выполнение задачи?
— Два месяца, — ответил Велиал. — И помни: еще один провал, и пощады в этот раз ты не получишь.
Демон раздора низко поклонился и растворился в сумраке.
Церковь “Благодать” располагалась в скромном здании на окраине города — простая архитектура, деревянный крест на фасаде, ухоженная территория вокруг. Демон раздора наблюдал за прибывающими на воскресное богослужение людьми, оставаясь невидимым для человеческого глаза. Он тщательно изучал их лица, жесты, слова — выискивая слабости, скрытые страхи, потаенные желания.
Проповедь пастора Давида была посвящена управлению финансами: “Кому много дано, с того много и спросится,” — цитировал он Писание. Речь шла о крупном пожертвовании, которое получила церковь — анонимный благотворитель перевел 15 миллионов рублей без каких-либо указаний по использованию денег.
“Прекраснейшая точка входа,” — подумал демон раздора, внимательно слушая, как пастор предлагает создать комитет по распределению этих средств.
После служения он сосредоточил внимание на Тимофее Хромове — высоком седеющем мужчине с волевым подбородком. Тот оживленно обсуждал что-то с пастором и другими членами совета.
— …значительную часть нужно вложить в реконструкцию здания, — говорил Тимофей. — Нам нужен более современный зал для богослужений, лучшая акустика, новая аппаратура.
— А как же социальные проекты? — возразила пожилая женщина. — Бездомные, малоимущие семьи, кризисный центр для женщин…
— Елена Петровна, благотворительность важна, но сначала нужно создать условия для роста церкви. Большее здание — больше людей — больше средств для помощи нуждающимся, — Тимофей был убедителен.
Демон раздора подлетел ближе к Тимофею и прошептал в его разум: “Они не понимают твоего видения. Они слишком мелко мыслят. С таким подходом церковь никогда не вырастет.”
Тимофей, конечно, не услышал этих слов сознательно, но его лицо слегка напряглось, а тон стал увереннее, напористее:
— Давид, ты же понимаешь, что я прав? Нам нужен прорыв, а не латание дыр.
Пастор задумчиво кивнул:
— В твоих словах есть резон, Тимофей. Но нам нужно учесть мнение всей общины. Давай обсудим это на специальном собрании в среду.
Демон раздора переключил внимание на пожилую женщину, Елену Петровну. “Он не слушает тебя. Для них важнее красивые стены, чем страдающие люди. А ведь Иисус заботился о бедных, а не о роскоши храма.”
Лицо женщины помрачнело, губы сжались в тонкую линию.
Демон переходил от одного члена общины к другому, нашептывая каждому то, что могло усилить разногласия и подозрения. Одним он говорил о высокомерии других, другим — о непонимании и пренебрежении. К концу дня семена раздора были посеяны в десятки сердец.
В течение следующих недель демон раздора методично углублял трещины, которые начали появляться в общине. Деньги, ставшие внезапным благословением, он превратил в проклятие. На каждом собрании, посвященном распределению средств, страсти накалялись всё сильнее.
Тимофей фактически возглавил фракцию “строителей” — тех, кто хотел вложить большую часть средств в расширение церкви, новые технологии, более яркие и современные богослужения. Елена Петровна стала неформальным лидером “социального” крыла, настаивавшего на том, что деньги должны пойти на помощь нуждающимся.
Демон раздора особенно тщательно работал с Тимофеем, разжигая его амбиции: “Эти деньги — твой шанс показать, на что ты способен. Построй что-то великое. Твое имя останется в истории этой церкви. В отличие от имени Давида, который боится большого видения.”
Одновременно демон нашептывал сомнения Елене Петровне и ее сторонникам: “Они хотят превратить дом молитвы в шоу-бизнес. Где смирение? Где истинная вера? Все эти огни и музыка — не для славы Божьей, а для удовлетворения их тщеславия.”
Пастор Давид пытался найти компромисс, предлагая разделить средства поровну между разными нуждами, но теперь каждая группа считала такое решение предательством. Демон раздора нашептывал ему: “Ты теряешь контроль. Они перестали уважать твой авторитет. Тимофей подрывает твое положение. И что скажет епископ, если узнает, что ты не можешь управлять своей паствой?”
На одном из собраний совета напряжение достигло критической точки.
— Мы тратим недели на бесконечные дискуссии! — воскликнул Тимофей. — Нужно принимать решение и двигаться вперед. Я предлагаю проголосовать здесь и сейчас.
— Это несправедливо, — возразила Елена Петровна. — Многие члены общины не входят в совет, но их мнение также важно.
— Если мы будем спрашивать мнение каждого, то никогда не придем к решению, — парировал Тимофей. — Для того и существует церковный совет, чтобы принимать решения.
Демон раздора парил над столом, переходя от одного человека к другому, усиливая эмоции, искажая слова и интонации. Он заметил, как молодой член совета, Михаил, нервно постукивает ручкой по столу, и прошептал ему: “Они даже не обращают на тебя внимания. Для них твое мнение ничего не значит.”
— А что, если деньги вообще исчезнут из-за нашей неспособности принять решение? — вдруг спросил Михаил. — Кто отвечает за хранение этих средств? Где гарантия, что они в безопасности?
В комнате воцарилась мгновенная тишина. Демон раздора ликовал: семя подозрения было брошено.
— Что ты имеешь в виду? — холодно спросил пастор Давид.
— Ничего конкретного, — пожал плечами Михаил. — Просто вопрос безопасности.
— Деньги на специальном счете церкви, — ответил Григорий, финансовый секретарь церкви. — Доступ есть только у меня и у пастора.
— И все транзакции должны быть одобрены обоими, так? — уточнил Тимофей.
— Обычно да, но… — Григорий замялся.
— Но что? — резко спросил Тимофей.
— Технически пастор может совершать операции самостоятельно, — нехотя признал Григорий. — Это предусмотрено уставом на случай чрезвычайных ситуаций.
Демон раздора тут же шепнул Тимофею: “Он может использовать деньги без твоего ведома. Возможно, уже использовал часть.”
— Давид, были ли какие-то движения по этому счету с момента получения пожертвования? — спросил Тимофей, и в его голосе появились обвинительные нотки.
Пастор выпрямился, его лицо стало жестким:
— Если ты спрашиваешь, не присвоил ли я часть денег, то ответ — нет. И мне больно слышать такой вопрос от человека, которого я считал другом.
— Я просто задал вопрос, Давид. Твоя реакция кажется слишком… бурной для невиновного человека.
Собрание закончилось в тягостной атмосфере. Демон раздора переходил от одного члена совета к другому, усиливая обиды, раздувая подозрения: “Он не ответил прямо… Почему они так защищают друг друга?.. Что они скрывают?…”
Когда люди расходились, демон чувствовал удовлетворение. Недоверие пустило глубокие корни.
В следующее воскресенье церковь была необычно тихой. Люди сидели группами, мало общались между собой. Проповедь пастора Давида о прощении и доверии звучала натянуто, а некоторые прихожане откровенно переглядывались с недоверием.
После служения Тимофей собрал небольшую группу в церковном кафе.
— Я разговаривал с членами других церквей, — сказал он. — Такие решения обычно принимаются путем открытого голосования всей общины. Но почему-то Давид упорно избегает этого.
— Может, потому что знает, что его предложение не получит большинства, — заметил кто-то.
Демон раздора с удовольствием наблюдал, как растет недовольство. Он нашептывал: “Организуйте свое собрание. Без пастора. Покажите, что община может принимать решения сама.”
В том же здании, но в другом помещении, Елена Петровна и ее сторонники тоже проводили встречу.
— У меня есть информация от работника банка, — говорила пожилая женщина. — Со счета действительно было снято полмиллиона рублей в прошлую пятницу.
— Для чего? — спросил кто-то.
— Официально — на срочный ремонт системы отопления. Но я сомневаюсь, что это правда.
Демон раздора перемещался между этими группами, разжигая подозрения и гнев. Он нашептывал старшему дьякону: “Церковь разваливается у тебя на глазах. Ты должен вмешаться, пока не поздно.” Жене пастора он внушал: “Они хотят уничтожить труд всей жизни твоего мужа. Защищай его любой ценой.”
К среде напряжение достигло такого уровня, что плановое собрание совета превратилось в открытое противостояние. Тимофей пришел с группой поддержки — десятком активных членов церкви. Елена Петровна тоже привела своих сторонников.
— Это закрытое собрание совета, — попытался возразить пастор.
— Мы имеем право знать, что происходит с нашими деньгами, — заявил один из прихожан.
— С деньгами нашей церкви, — поправил его Давид.
— Это уже не имеет значения, — вмешался Тимофей. — Люди хотят прозрачности, и они заслуживают ее.
Демон раздора кружил над собранием, нашептывая каждому свое, усиливая эмоции до предела: “Тебя унижают… Над тобой смеются… Они считают тебя глупцом… Защищайся!”
Дискуссия быстро переросла в перепалку. Люди перебивали друг друга, голоса повышались. Кто-то напомнил о пятистах тысячах рублей, снятых со счета. Пастор объяснил про ремонт отопления, но в его словах слышалась неуверенность.
—Почему работу выполняла компания вашего родственника? — спросил Михаил.
— Это была чрезвычайная ситуация, и его компания предложила лучшую цену, — защищался пастор.
— Удобно, — усмехнулся Тимофей.
Марина, жена пастора, не выдержала:
— Как вы смеете! Мой муж отдал этой церкви пятнадцать лет жизни! А вы обвиняете его в воровстве?
— Никто не обвиняет, — холодно ответил Тимофей. — Мы просто требуем прозрачности.
— Вы хотите занять место моего мужа, — Марина смотрела прямо на Тимофея. — Всегда хотели. И теперь используете эти деньги как предлог.
Тимофей покраснел от гнева:
— Это клевета! Я требую извинений!
Демон раздора переходил от одного человека к другому, нашептывая: “Не уступай… Защити свою честь… Покажи им… Хватит терпеть…”
В какой-то момент кто-то выкрикнул обвинение в краже, другой человек назвал кого-то лжецом. Пастор стучал по столу, пытаясь восстановить порядок, но его никто не слушал.
Председатель регионального объединения церквей, присутствовавший на собрании, встал и объявил громким голосом:
— В свете происходящего я вынужден временно отстранить пастора Давида от служения до проведения внутреннего расследования. Тимофей, как старший дьякон, вы временно возглавите общину.
Наступила шокированная тишина. Потом Марина разрыдалась. Давид застыл с белым лицом. А Тимофей, хоть и пытался выглядеть огорченным, не мог скрыть блеска в глазах.
Демон раздора с наслаждением наблюдал, как в последующие недели церковь “Благодать” разваливалась на глазах. После отстранения пастора община фактически раскололась на три лагеря: сторонники Давида, сторонники Тимофея и те, кто вообще перестал посещать церковь, разочаровавшись в происходящем.
Расследование затягивалось. Каждый день приносил новые слухи и обвинения. Кто-то написал анонимное письмо в местную газету, и скандал стал достоянием общественности.
Тимофей, назначенный временным руководителем, пытался изменить формат служений, что вызвало новую волну протестов. Демон раздора нашептывал ему: “Действуй решительнее! Это твой шанс! Те, кто не согласен, пусть уходят — церковь только очистится.”
Пожилые члены церкви, не принимая новшеств, начали собираться отдельно, в доме Елены Петровны. Демон раздора и там сеял раздор: “Они украли вашу церковь. Заберите ее обратно!”
В четвертое воскресенье после отстранения пастора произошел окончательный раскол. Группа сторонников Давида попыталась войти в церковное здание, но обнаружила, что замки заменены. Разгорелась словесная перепалка, кто-то вызвал полицию. Фотографии членов христианской общины, спорящих на церковной парковке в присутствии полицейских, появились во всех местных новостях.
Через неделю было объявлено о результатах расследования. Никаких финансовых нарушений обнаружено не было — деньги действительно пошли на ремонт, и цена была рыночной. Но было уже поздно. Руководство объединения церквей, оценив ситуацию, приняло решение о расформировании церкви “Благодать”. Здание было выставлено на продажу, а оставшиеся средства — тот самый злополучный дар — разделены между местными благотворительными организациями.
Давид Мартынов, сломленный и разочаровавшийся, переехал с семьей в другой регион. Тимофей вскоре понял, что его мечта о собственной церкви разбилась вдребезги — репутация была запятнана конфликтом. Многие члены бывшей общины перестали посещать какие-либо церкви вообще, разочаровавшись в верующих.
Церковь “Благодать” прекратила свое существование.
Демон раздора стоял перед Велиалом, принимая поздравления.
— Отличная работа, — усмехался повелитель. — Особенно мне понравилось, как ты использовал благословение — деньги — в качестве проклятия. Изящный ход.
Демон раздора склонил голову, принимая похвалу. Шрам на его груди, напоминавший о прошлом поражении, больше не беспокоил его.
— Что дальше, господин?
Велиал улыбнулся, обнажая клыки:
— У нас есть для тебя новое задание. В пригороде Москвы есть семья — муж, жена, трое детей. Отец семейства — потенциальный кандидат в пасторы растущей церкви. Твоя задача…
— Разрушить семью, — закончил за него демон раздора. — Чтобы он никогда не смог стать пастором.
— Именно. Используй свой опыт. Найди трещины и расширь их.
Демон раздора кивнул и расправил крылья. Он чувствовал прилив сил. После успешной “командировки” в церковь “Благодать” он был уверен, что справится с любым заданием.
Своими невидимыми глазами он уже видел новую цель — счастливую семью, сидящую за ужином. Муж и жена, обменивающиеся любящими взглядами, дети, смеющиеся над шутками отца. Идиллическая картина.
“Недолго вам осталось смеяться,” — подумал демон раздора, растворяясь в пространстве. “Скоро вы возненавидите друг друга так же, как члены церкви ‘Благодать’.”
Еще одна “командировка” началась.
А в пригороде Санкт-Петербурга, спустя время на месте бывшей церкви “Благодать”, новые владельцы открыли развлекательный центр. Никто из посетителей не знал, что когда-то здесь собирались верующие, молились и пели вместе. Никто не помнил проповедей о единстве и любви. Все это исчезло, как будто никогда не существовало.
И только несколько человек, разбросанных по разным городам, иногда просыпались по ночам с тяжелым сердцем, вспоминая то, что они потеряли. И никто из них не понимал, как все могло так быстро разрушиться, как братская любовь могла превратиться в горечь и ненависть.
Они не знали, что это была работа демона раздора — духа, специализирующегося на разрушении единства. Они винили друг друга, себя, обстоятельства. Но никогда — истинного виновника.
